Patti Smith. Year of the Monkey. New York: Alfred A. Knopf, 2019. 171 p.

Вряд ли подобные соревнования пройдут в ближайшем будущем, но по степени просветленности сознания Патти Смит даст фору отечественному БГ. И лучше уж вспомнить настоящего буддиста — пожившего по монастырям Леонарда Коэна. Настолько гармонично она растворена в окружающем мире, будь этот мир самый непритязательный — обычные гостиницы, дешевые дайнеры, случайные попутчики. Все это становится источником локальных озарений — и материалом прозы.

В этом смысле книга напоминает «Поезд М» — и не только, кстати, ведь у Патти больше десятка книг, еще не переведённых на русский, — такие же дзуйхицу, такой же дневник, фиксация повседневности и его опыта в виде непривычной, но такой симпатичной новой прозы. Вызывающей удивление иногда даже у опытных читателей — вот, обозреватель The New York Times поместил обзор книги в раздел «нонфикшн».

69-летняя, а потом уже и 70-летняя Смит все часто перемещается, меняя отели, «вписки» у друзей, виды транспорта и жилья. Впадает в кому, а потом умирает ее старинный друг.

Она мечтает о новых путешествиях (пригласили в Австралию как раз тогда, когда она мечтала там увидеть таинственные горы Улуру), вспоминает своих умерших. Или «эта ужасная мыльная опера под названием американские выборы» — думаю, кстати, что Год Обезьяны в названии отсылает не только к году написания по китайскому календарю, но и избранию столь удручающего автора нынешнего президента США… Хотя это как раз еще какие-то факты и события, но не-события равноправны, могут и поважнее оказаться — она из любимого японского отеля приехала в свой загородный дом, проветрила его, сварила себе спагетти и села смотреть снаружи на небо.

Ведь она везде видит знаки, в терминологии книги — dreams, со всей понятной дихотомией «мечты» и «сны». От отеля Dream Inn (здесь она не играет словами, но можно было бы продолжить за нее: dream in, вмечтайся, по аналогии с мантрой Тимоти Лири «Turn on, tune in, drop out») до детальных описаний снов. Переходящих в жизнь — на странице не очень различишь. Да и ее отношение — не раз вспоминая Алису и Белого Кролика, Патти разговаривает с вещами. Да и незнакомцы на дороге (привет Керуаку!) под стать — то бросившая ее на дороге пара, то эзотерический юноша, сын русского и мексиканки…

И про Алису — «Год Обезьяны», конечно, очень литературен и музыкален. На странице буквально внахлест идут книжные сравнения и ассоциации, «Волшебная гора» и Баллард, Нерваль и Гинзберг, Марк Аврелий и комиксы. Под гитару Джими Хендрикса, новую классику Алана Хованесса и совсем олдовые блюзы.

Но культура, кажется, все же менее важна, чем странствие, трип. Она ловит какие-то хитрые вибрации, токи в воздухе — вся эта лексика опошлена всякими последователями философии New Age, йоги и т.п., но что делать — и идет по их следу, задрав высоко нос и хвост. Что-то организовывает сама: лекции вечером в Польше? Днем она будет гулять и теряться на старых улочках. Что-то находится само, да еще как: оказавшись в Лиссабоне, она идет в личную библиотеку Пессоа, а ища туалет в театре Ла Скала, она забрела в комнату, где хранилось платье, в котором Мария Каллас играла Медею у Пазолини! Или не находится, а просто есть – вот этот океан недалеко от ее очередной гостиницы. «Я чувствовала себя подключенной к скромному миру, ни о чем не думая» — а это и есть настоящий дзэн, не правда ли?

Доказательство тому определенно есть — и повесомее модных уже очень давно заигрываний с буддизмом и улыбки «великого посвященного». Признавая, ощущая трагичность жизнь («мы все живые терновые шипы, прокалывающие или прокалываемые»), вспоминая своих мертвых, к которым только что прибавился ее друг музыкант Сэм, она даже в смерти может обнаружить что-то от гармонии.

«Я внезапно почувствовала смерть — нет, не смерть, но, если другими словами, благодарный вид смерти».

Поэтому «Вот что я знаю. Сэм мертв. Мой брат мертв. Моя мать мертва. Мой отец мертв. Мой муж мертв. Моя кошка мертва. И моя собака, которая умерла в 1957 году, все еще мертва. Но все равно я продолжаю думать, что что-то замечательное должно произойти. Может, завтра. А после завтра будет еще целая череда завтр».

Произойдет точно и с читателями этой книги. Небольшой, но изящно изданной, с полароидными снимками самой Патти Смит и в суперобложке из настоящей крафтовой бумаги, напоминающей по текстуре традиционную японскую бумагу «васи». Да и может ли быть плохой книга с эпиграфом из Арто?

Patti Smith and Joan Baez «People Have The Power». Stockholm Music and Arts:

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>